Предприниматели «третьего возраста» в условиях кризиса: по данным Лонгитюда Малого Бизнеса ФОМ

Демографические тенденции, связанные со старением населения, указывают на то, что возрастное предпринимательство будет играть важную роль в экономике. В течение последних лет регулярно увеличивается число предпринимателей «третьего возраста». Вовлеченность в бизнес повышает качество их жизни и приносит пользу обществу. У потенциальных предпринимателей в «третьем возрасте» существует множество как объективных, так и субъективных причин для начала бизнеса. Во-первых, с возрастом появляется больше возможностей для его успешного ведения – здесь речь идет о развитых социальном¹ и человеческом² капиталах. Во-вторых, прослеживаются проявления эйджизма³, возрастной дискриминации на рынке труда, в результате чего людям старшего возраста оказывается труднее менять работу⁴, а также приходится искать альтернативные найму формы заработка. В-третьих, в России дополнительной причиной вовлеченности в бизнес представителей старших поколений является низкий уровень пенсий. Несмотря на данные факторы, доля возрастных предпринимателей в России остается более низкой, чем доля их молодых коллег, что говорит о наличии определенных барьеров для старта в «третьем возрасте». Помимо этого, специфический российский контекст, обусловленный сочетанием как минимум двух разных потоков предпринимателей (стартовавших сравнительно давно и начавших бизнес лишь на склоне лет), а также кризисом, вызванным внешнеэкономическими шоками, накладывает свой отпечаток на особенности ведения бизнеса представителями «третьего возраста». Данная работа, первая в своем роде в России, нацелена на выявление специфики ведения бизнеса предпринимателями «третьего возраста» в условиях нестабильной экономической ситуации на фоне пандемии и санкционного давления. Специфика выделяется на основании сравнения исследуемой группы предпринимателей «третьего возраста» с контрольной группой «классических» предпринимателей – 35–45 лет. В результате удалось выделить устойчиво воспроизводящиеся особенности предпринимателей «третьего возраста».

Для представителей «третьего возраста» реже оказывается характерной добровольная мотивация, связанная со стремлением к максимизации дохода, и чаще – вынужденная мотивация (чтобы прокормить себя и свою семью) или добровольное предпринимательство в целях самореализации.

В отношении мотивации также различаются две подгруппы – опытные предприниматели «третьего возраста» и начинающие предприниматели «третьего возраста». Среди первых (владельцы бизнеса, стартовавшие еще до достижения «третьего возраста») значимо чаще преобладают добровольные предприниматели, а в ситуации, когда бизнес начинают уже на склоне лет, превалирует вынужденная мотивация. Это связано с социальными и социетальными причинами. Так, при вынужденном выходе с рынка наемного труда в связи с эйджизмом, стигматизацией пожилого человека, материальное положение заставляет начинать бизнес ввиду отсутствия удовлетворяющих альтернатив. Предприниматели же «третьего возраста», стартовавшие сравнительно давно, располагают накопленными ресурсами и капиталом, материальные мотивы для них отходят на второй план, а ключевая ценность бизнеса заключается в самореализации⁵. Более того, зафиксирована устойчивость мотивации к предпринимательской деятельности на протяжении года, что мы связываем с неизменностью норм, ценностей и человеческого капитала на сравнительно небольших промежутках времени⁶, а также с общим консерватизмом, присущим лицам старших возрастных групп⁷.

Для предпринимателей «третьего возраста» в условиях внешних шоков чаще оказывается характерно сохранение бизнеса и отсутствие планов закрыться даже в случае устойчивого ухудшения бизнес-показателей (то есть в ситуации, при которой для бизнеса стабильно характерна стратегия выживания, а его прибыльность уменьшается) – ввиду вынужденности предпринимательской деятельности либо же ввиду того, что материальная отдача от него отходит на второй план. Соответственно, перспектива закрытия бизнеса в силу экономических причин рассматривается в «третьем возрасте» реже, чем среди представителей более молодых когорт; последние к тому же располагают такой альтернативой предпринимательской деятельности, как трудоустройство по найму ввиду отсутствия эйджизма на рынке труда.

Большинство предпринимателей «третьего возраста» скорее ориентируется на стратегию сохранения бизнеса, несколько реже – на выживание, еще реже – на рост. Это происходит под влиянием контекста – внешнеэкономических шоков, из-за которых бизнес оказывается в ситуации неопределенности. Использование различных цифровых средств (облачные хранилища, онлайн-сервисы) и открытие новых направлений деятельности редко присущи предпринимателям «третьего возраста», что может объясняться их приверженностью стратегии сохранения, а не развития бизнеса, а также возрастным консерватизмом и более низким уровнем цифровых компетенций⁸. Что касается использования интернет-маркетинга и электронного документооборота, то данные решения оказываются популярны среди сениоров ввиду общей цифровизации бизнеса, а также законодательного закрепления необходимости использования ЭДО в ряде сфер бизнеса (например, для учета импортной продукции).

Было выявлено, что оценки бизнес-среды не зависят от возраста предпринимателей. Прослеживается адаптивность в реакции предпринимателей на кризис – в период пандемии фиксировались негативные оценки бизнес-климата, далее бизнес адаптировался к кризисной ситуации. Аналогичные флуктуации характерны для периодов введения санкций в 2022 году и частичной мобилизации.

Независимо от возраста предприниматели осведомлены о том, какие меры предлагает государство для поддержки малого бизнеса, но наибольшая осведомленность характерна для предпринимателей пенсионного возраста. При этом предприниматели практически не обращаются за господдержкой и не планируют обращение к государству и впредь, несмотря на достаточно пессимистичные оценки состояния своего бизнеса и условий для его ведения. Это свидетельствует о наличии барьеров в использовании данных мер – как объективных, так и субъективных. По всей видимости, предприниматели ориентируются скорее на самостоятельно выработанные стратегии, нежели на предлагаемые меры поддержки, несмотря на высокую информированность о последних.

________________

Источник данных

Первые семь волн опроса предпринимателей – участников Лонгитюда Малого Бизнеса ФОМ. Метод опроса: телефонное или онлайн-интервью (на выбор респондента). Полевые работы проходят в первом месяце каждого квартала. Сроки проведения первых семи волн: июль 2021 года – февраль 2023 года. Выборка – более 700 респондентов.

______

¹Weber P., Schaper M. Understanding the grey entrepreneur //Journal of enterprising culture. – 2004. – Т. 12. – №. 02. – С. 147–164.

²Kautonen T. Understanding the older entrepreneur: Comparing third age and prime age entrepreneurs in Finland //International Journal of Business Science & Applied Management (IJBSAM). – 2008. – Т. 3. – №. 3. – С. 3–13.

³Kautonen T., Tornikoski E. T., Kibler E. Entrepreneurial intentions in the third age: the impact of perceived age norms //Small business economics. – 2011. – Т. 37. – С. 219–234.

⁴Козина И. М., Зангиева И. К. Государственное и рыночное регулирование трудовой активности пенсионеров //Журнал исследований социальной политики. – 2018. – Т. 16. – №. 1. – С. 7–22.

⁵Hoogendoorn B., Uhlaner L., van der Zwan P., Stephan U. Entrepreneurship, age, and social value creation: A constraint-based individual perspective //Journal of Small Business Management. – 2022. – С. 1–37.

⁶Bardi A., Lee J. A., Hofmann-Towfigh N., Soutar G. The structure of intraindividual value change //Journal of personality and social psychology. – 2009. – Т. 97. – №. 5. – С. 913.

⁷Weber P., Schaper M. Understanding the grey entrepreneur //Journal of enterprising culture. – 2004. – Т. 12. – №. 02. – С. 147–164.

⁸Fernández‐López S., Rodeiro‐Pazos D., Zapata‐Huamaní G.A., Rodríguez‐Gulías M.J. Senior and technology entrepreneurship: An analysis for OECD countries //Strategic Change. – 2022. – Т. 31. – №. 4. – С. 447–460.